Международное сотрудничество

В социологии понятие «сотрудничество» в качестве самостоятельной научной категории практически не используется. Ни один социологический словарь не дает определение термину «сотрудничество», это связано с тем, что не совсем понятно, что скрывается за данной дефиницией, так как если рассматривать сотрудничество как некую кооперацию индивидов, преследующих совместные цели, мы можем использовать понятия социального взаимодействия или социальных отношений. Если сотрудничество исследовать как синоним понятия кооперация, то здесь, безусловно, мы можем воспользоваться работами российского социолога Михаила Ивановича Туган-Барановского, который в своих работах рассматривал кооперацию как новую форму социально-экономической жизни. Кооперация для него выступала как образец всеобщего сотрудничества, морального совершенствования личности, достижения социального прогресса.

Идеи М. И. Туган-Барановского находились в плоскости легального марксизма и политэкономии, поэтому кооперация выступала не как тип социально взаимодействия групп и индивидов, а скорее как форма хозяйственной организации. Кооперативному движению, захватившему Россию в конце XIX–XX вв., посвящено большое количество работ; среди отечественных мыслителей, занимавшихся данной проблематикой, можно назвать А. В. Чаянова, С. А. Каблукова, В. М. Хвостова, С. Н. Прокоповича и др. Но в этих работах дается или экономическая, или политическая, или психологическая оценка кооперации как добровольного, договорного союза индивидов, приводящего к формированию новой социальной организации.

Обзор понятия кооперации как социологической категории представлен в монографии петербургского социолога Виктора Тимофеевича Дронова «Диалектика развития общественной кооперации: теоретический и методологический аспекты исследования» (1989). Основной принцип кооперации гласит, что удовлетворение потребностей индивида происходит за счет целого, а не посредствам удовлетворения потребностей одних за счет других. Объединение индивидов в ходе кооперации дает некий синергетический эффект, который невозможно достичь простой суммой индивидов, и главным здесь также является добровольное желание индивидов вступать в объединения, без применения насилия, доминирования или принуждения. Идеи кооперации, конечно, построены на некой идеалистической и утопической платформе, в основе которой лежит идея общественного порядка, способного обеспечить гуманитарный, нравственный и моральный прогресс. Кооперативная стратегия призвана дать свободу, социальную справедливость, поставить приоритет личности над государством, обеспечить рациональность экономического развития, построить нравственные отношения в системе «индивид – группа – общество – индивид» и т. п. Если транспонировать идеи кооперации на международное сотрудничество, можно представить себе добровольный союз равноценных международных акторов, созданный с целью удовлетворения потребностей, достигаемого через совместную деятельность, не наносящую урон другим, не включенным в кооперацию акторам, и действующий в условиях честной конкуренции.

Другая трактовка понятия сотрудничества заложена в дилемме Энтони Гидденса «консенсус или конфликт». Эта идея лежит в основе рассмотренного нами в предыдущем параграфе диспута между представителями функционального и конфликтного подходов. По аналогии, Гидденс рассматривает идею функционалистов об обществе как о неком целом, где различные социальные институты (такие как политическая система, семья, армия, церковь, образование) должны сотрудничать между собой для обеспечения успешного развития системы. Такое сотрудничество возможно только в случае наличия консенсуса среди его участников относительно базовых ценностей и целей общества. Представители конфликтного подхода, наоборот, предполагают, что общество гетерогенно по своему составу и в нем изначально заложена система социального неравенства, которая может выражаться как в различном распределении и обладании ресурсов, так и в различных интересах, в различной расовой или гендерной принадлежности, что будет, в свою очередь, порождать социальные конфликты призванные обеспечить сохранение социальной структуры общества и его развитие.

По мнению Э. Гидденса, эти две точки зрения на общество не являются дихотомичной парой, так как в обществе одновременно могут наблюдаться как конфликты, так и проявления сотрудничества. Более того, социологи должны сосредоточить свое внимание на изучении соотношения между сотрудничеством и конфликтом в пределах действия социальных систем. Цели, которые преследуют индивиды, и ценности, которые они исповедуют, как правило, представляют собой некий синтез общего и различного. Следовательно, любой конфликт стремится к мирному разрешению. Например, страна А обеспечивает транзит газа через страну В и одновременно осуществляет поставки газа в страну В. После отказа страны В оплачивать поставки газа страна А перестает поставлять газ в страну В и заявляет о прекращении транзита газа через страну В (т. е. как страна А зависит от страны В, так и страна В зависит от страны А). В связи с существованием такой общей зависимости, основанной на присутствии общих и противоположных интересов, между странами не может постоянно наличиствовать конфликт или сотрудничество, данные социальные процессы вынуждены постоянно сменять друг друга. Помочь понять характер взаимосвязи между сотрудничеством и конфликтом, по мнению Э. Гиденнса, должна идеология, которая представляет собой совокупность взглядов, ценностей и убеждений, выражающих интересы определенных социальных групп. Идеология, с одной стороны, выполняет функцию сплочения представителей определенной социальной группы, тем самым обеспечивая солидарность и сотрудничество; с другой стороны, идеология оправдывает систему социального неравенства, обеспечивая доминирование одной социальной группы над другой. В концепции Гидденса идеология и власть всегда являются спутниками социального конфликта. Примером здесь может служить идея стран «третьего мира», чья экономика и социокультурное развитие носит догоняющий характер по отношению к другим странам, согласно которой население Ирака, Афганистана, Ливии перед вооруженным вторжением США на их территорию представлено отсталым и первобытным, нуждающимся в помощи и просвещении.

Перед специалистами встает вопрос: что в социальной реальности встречается чаще – социальный конфликт или социальное сотрудничество? Если обратиться к международным исследованиям, то конфликт как тип социального взаимодействия в международных отношениях встречается много чаще, чем сотрудничество. В данном случае под сотрудничеством понимается тип социального взаимодействия, при котором социальное действие одного государства, оцениваемое как сотрудничество, вызывает ответное действие другого государства, которое также может быть оценено как сотрудничество, в ответ на что следует сотрудничество со стороны первого государства и т. д. До тех пор пока два государства отвечают сотрудничеством на сотрудничество, можно говорить о сотрудничестве между этими государствами. В противном случае можно говорить о конфликте между ними. С данной точки зрения, ситуации доминирования и уступки в международных отношениях также являются случаями конфликта: такая ситуация чревата эскалацией конфликта как в случае, когда одна сторона захочет укрепить свое доминирование, так и в том случае, когда вторая сторона захочет пересмотреть характер двусторонних отношений.

Если допустить, что каждое государство прибегает к конфликту и сотрудничеству одинаково часто, и частота возникновения ситуаций, которые можно квалифицировать как урегулирование, доминирование, уступку и тупик (в значении этих терминов, введенном ранее), то нетрудно определить, что сотрудничество в международных отношениях встречается втрое реже, чем конфликты. Наиболее последовательно тезиса о том, что сотрудничество в международных отношениях представляет собой исключение, но не правило, придерживаются представители неореалистического направления в теории международных отношений. Вопрос о сотрудничестве стал одним из важнейших вопросов в теоретической дискуссии, получившей название «третьего большого спора» в теории международных отношений.

Противостоящие стороны в третьем «большом споре» в теории международных отношений идентифицировали себя как «неореалисты» и «неолибералы», поэтому третий «большой спор» в теории международных отношений также известен как «спор нео-нео», или как «спор о выгодах». Под «выгодами» в данном случае понимаются те ценности (материальные или нематериальные), которые государства стремятся получить в результате своих внешнеполитических действий. Под «абсолютными выгодами» понимаются такие результаты внешнеполитических действий данного государства, при которых оно приобретает больше указанных ценностей, чем у него было вчера. Под «относительными выгодами» понимаются такие результаты внешнеполитических действий данного государства, при которых оно приобретает больше указанных ценностей, чем приобретает другое государство. В ряде случаев выигрыш государства, с точки зрения абсолютных выгод, оборачивается его проигрышем с точки зрения относительных выгод, и наоборот. Так, государство, выигравшее в абсолютных выгодах, проигрывает с точки зрения относительных выгод в ситуации, когда другое государство выигрывает в абсолютных выгодах еще больше, чем данное государство. Аналогично, государство, проигравшее в абсолютных выгодах, выигрывает с точки зрения относительных выгод, в ситуации, когда другое государство проигрывает в абсолютных выгодах еще больше. Дискуссия между неореалистами и неолибералами в рамках третьего «большого спора» в теории международных отношений упрощенно сводится к ответу на вопрос: в ситуациях, когда выигрыш в абсолютных выгодах оборачивается для государства проигрышем с точки зрения относительных выгод (или наоборот), доминируют ли ожидания абсолютных или относительных выгод при принятии внешнеполитических решений? В этом споре неореалисты отстаивали примат относительных выгод, а неолибералы – абсолютных. Острота дискуссии в рамках третьего «большого» спора снижалась по мере того, как все больше исследователей осознавали, что в основе спора лежит данное противоречие.

Исходя из примата относительных выгод над абсолютными, уже упомянутый Кеннет Уолтц доказывает, что государства должны стараться избегать сотрудничества. Ведь государства, по мнению Уолтца, во-первых, опасаются, что распределение выгод, полученных в результате сотрудничества, даст больше выгод их партнерам, чем им самим, а во-вторых, боятся попасть в зависимость к партнерам в результате сотрудничества. Поскольку государства стремятся избегать сотрудничества, то на практике, полагает Уолтц, оно не существует. Мысль о том, что сотрудничество в практике международных отношений встречается крайне редко, не является новой для реалистов. Еще Ганс Моргентау писал, что в практике международных отношений встречаются лишь единичные случаи подлинного сотрудничества; в качестве примера он приводил англо-американский альянс, существующий с конца XIX в.

Не все реалисты оценивают вероятность возникновения сотрудничества между двумя или более государствами как крайне низкую. Например, Стивен Краснер утверждает, что благодаря сотрудничеству, можно, например, «структурировать международную торговлю, распределить радиочастоты между станциями, вещающими из разных государств, упорядочить исследования космоса и определить единые правила добычи полезных ископаемых с морского дна». Таким образом, большинство исследователей соглашаются, что сотрудничество является реально существующей разновидностью международных отношений, хотя и встречается реже, чем конфликт.

Но даже те исследователи, кто полагает сотрудничество скорее исключением, нежели правилом, например Уолтц, уделяют обсуждению этой проблемы значительное внимание в своих работах. Как представляется, причина здесь в том, что сотрудничество является не только типом социального действия в международных отношениях и не только типом социального взаимодействия, но и ценностью. Большинство государств мира стремятся к сотрудничеству со всеми остальными странами по большинству вопросов, стоящих на повестке дня как двусторонних, так и многосторонних отношений. И лишь столкнувшись с конфликтным отношением со стороны партнеров, эти государства отказываются от действий, которые можно квалифицировать как сотрудничество, и переходят к ответным конфликтным действиям. Во всяком случае, на риторическом уровне это выглядит именно так.

Большинство государств мира пытаются оправдывать свою жесткую внешнюю политику по отношению к тем или иным странам или по определенным вопросам международной повестки дня именно тем, что они, якобы, стремились к сотрудничеству, но, встретив непонимание со стороны своих партнеров, перешли к жестким ответным политическим действиям. Государство, проводящее жесткую внешнеполитическую линию и не пытающееся оправдывать такие действия указанным образом, не получает поддержки общественного мнения как за рубежом, так и внутри самого этого государства. Общественное мнение же, как будет показано далее, играет значимую роль в международных отношениях.